Конституционный Суд признал недопустимым применение в России смертной казни. Это решение основано на международно-правовых обязательствах нашей страны, полностью соответствует конституционным принципам и прогрессивным юридическим воззрениям.
С известной точки зрения занятая судьями позиция могла бы быть названной и мужественной, поскольку она идет вразрез с мнением большинства российских граждан, ратующих за сохранение и активное использование самой суровой меры уголовного наказания. Могла бы, если бы не одно существенное обстоятельство: за отказ от смертной казни не раз выступал Владимир Путин.
В связи с этим возникает естественный вопрос: какое решение мы получили бы от высшей судебной инстанции, если бы главный руководитель государства имел другую точку зрения? Не услышали бы мы из уст Председателя Суда столь же юридически виртуозную аргументацию допустимости и даже необходимости сохранения рудиментарного уголовно-правового института?
Вопрос не праздный, если вспомнить, за последние десять лет Конституционный Суд не принял ни одного (!) решения, противоречащего позиции Президента и его администрации, признал соответствующими основному закону все до одного оспариваемые нормативные правовые акты, принятые или инициированные главой государства. А ведь среди них были весьма сомнительные с точки зрения демократических и федеративных основ конституционного строя постсоветской России.
Смею утверждать, что за время правления Владимира Путина Конституционный Суд из органа, призванного поправлять правовые ошибки и нарушения всех ветвей власти, в том числе и президентской, превратился в инструмент квази-юридического оправдания сформированного политического режима и действий его столпов. В этих целях сам он подвергся серьезным кадровым и организационным изменениям. Самостоятельность этого, как, впрочем, и любого другого звена, судебной системы допускается лишь в вопросах, которые не задевают курса руководства страны на поддержание «вертикали власти» и основ номенклатурно-олигархического порядка.
При всем том нынешняя власть при всей своей неэффективности в плане модернизации страны, к счастью, некровожадна и действует с некоторой оглядкой на мировое общественное мнение. Что главным образом и позволило Конституционному Суду сохранить лицо при рассмотрении вопроса о судьбе смертной казни. Боюсь, что в следующий раз, когда позиция руководства страны не будут столь выверена в правовом отношении, нам повезет значительно меньше. Потому что придется вновь испытывать стыд за облаченных в судейские мантии людей, ощущающими себя не независимыми защитниками права и закона, а вассалами, находящимися на службе у сюзерена.
|
