Вечером в прошлый четверг, вызывая в интернете текст очередного послания президента, я наткнулся на его прошлогоднюю речь. Прочитав оба текста подряд, я замер в недоумении. Ведь некоторые разделы президентского послания-2009 буквально повторяют то, что уже было сказано в прошлом году. Зачем потребовалось повторять снова?
Да просто потому, что никаких действий и событий за прошлой речью не последовало. Пожелания президента оказались не более результативными, чем пожелания любого частного лица, высказанные где-нибудь на кухне или в курилке. И самое поразительное то, что никакого осмысления этого факта в речах главы государства найти не удается. Президент России не говорит нам о том, как и почему выполняются или не выполняются установки его прошлогоднего послания. Он просто повторяет их заново, в надежде, что теперь-то уж будет услышан собственными подчиненными.
Повторение, конечно, мать учения, но не в данном случае.
Впрочем, интересно не только то, что в новом послании повторено из прошлогоднего, но и то, что в нем было нового. Сравнение двух текстов весьма показательно: послание 2009 года может быть характеризовано одной фразой: уход от политики.
Да, поразительным образом выступление политического лидера страны поражает вопиющей аполитичностью. Ключевая мысль, прослеживающаяся в послании 2009 года, если в нем вообще можно проследить какую-то мысль, состоит в том, что все наши проблемы решит технический прогресс. Если раньше уделялось внимание политическим и социальным институтам, внутреннее развитие ставилось в контекст внешней политики, а экономический кризис осмысливался как серьезный вызов, требующий ответа, то на сей раз ответом на все вопросы должны дать технические улучшения, научные открытия и технологические новации.
Вообще идея о том, что социальные и политические проблемы можно решить с помощью технических улучшений, далеко не нова. Она владела многими умами ещё в XIX веке, а потом составляла центральный элемент во всех планах советского руководства в эпоху Брежнева. Это глубоко консервативное и оппортунистическое понимание технического прогресса каждый раз оказывалось жесточайшим образом посрамлено, поскольку ожидаемые новации либо блокировались устаревающей социально-политической системой, либо не давали запланированного эффекта, либо, наоборот, порождали новые многочисленные проблемы, не улучшая ситуацию, а усложняя и ухудшая её. Вернее, всего понемногу.
Короче говоря, социальные и политические изменения часто дают стимул техническому прогрессу, а он в свою очередь нередко подталкивает социальные изменения и революции. Но думать, будто при неизменной социально-политической системе мы можем вдруг достичь качественного прорыва там, где раньше его достичь не удавалось – очевидный абсурд. Если бы при нынешних общественных порядках модернизация была бы возможна, она давно начала бы происходить, и никаких президентских посланий для этого не потребовалось бы. Тем более, что президент же у нас ссылается на частную собственность и рынок, а они, как известно, сами всё должны разрулить своими «невидимыми руками».
Здесь, кстати, обнаруживается второе противоречие нынешнего послания. С одной стороны, Медведев прописывает очень детальную и даже мелочную программу государственных усилий по модернизации. А с другой стороны, он же возлагает надежды на рынок и частный бизнес, призывая даже сокращать государственный сектор (заметьте – не повышать его эффективность, а именно сокращать его, приватизировать). В последнем случае «рота явно идет не в ногу с лейтенантом» – весь мир, включая Соединенные Штаты, приходит к выводу о необходимости расширять государственное участие в экономике, и только в России власти призывают его сворачивать. Другой вопрос, что призывы эти находятся в прямом противоречии с практическими действиями. И не потому что призывы неискренни, а потому что они абсурдны, несовместимы с реальностью, диктующей свои совершенно противоположные им правила и требования.
Однако даже если отвлечься от общих вопросов, возникает недоумение, как собирается президент реализовывать свою программу мелочной государственной опеки технического прогресса, одновременно лишая правительство конкретных рычагов для осуществления этих же программ. Не говоря уже о том, что непонятно, откуда на все эти радости возьмутся деньги. Приватизация это, между прочим, и отказ государства от прибылей, которые приносят (или должны приносить) принадлежащие ему компании. Или руководство страны надеется получить огромные средства за счет продажи акций убыточных предприятий? Надеяться на успех здесь можно лишь в одном случае – если убыточность компаний организована сознательно и поддерживается искусственно, дабы облегчить решение о приватизации. Да, можно продать на сторону курицу, несущую золотые яйца, особенно если есть готовность отдать её по дешевке. Но не лучше ли оставить её себе?
В общем, придется как-то выбирать. Или смешанная экономика с государственным регулированием, или уж свободный рынок.
Хотя, если говорить правду, за последние годы российская власть пробовала оба варианта, но ни тот, ни другой не привели страну к вожделенной модернизации. Причина проста: никакой модернизации не будет, если не будет радикального изменения политической структуры государства и социальной структуры общества. Истина давно известная, но от этого не становящаяся более привлекательной для чиновников.
Собственно именно поэтому остаются без продолжения даже самые умеренные предложения Медведева в области демократизации. Аппарат просто блокирует их, демонстрируя бессилие политического руководства.
Один из моих знакомых, присутствовавший на выступлении президента, признался, что у него возникло ощущение «deja vu», как будто он присутствует на пленуме ЦК КПСС где-то в последние годы брежневского застоя. Или, на худой конец, в первый год горбачевской перестройки, когда предлагаемые перемены ещё сводились к вопросу о необходимости создания министерства хлебобулочной промышленности.
До тех пор, пока технологический энтузиазм сочетается с политическим консерватизмом, любые смелые инициативы оборачиваются угрюмым топтанием на месте. И если этот странный танец можно продолжать год или два, то к концу президентского срока Медведева отсутствие каких-либо реальных результатов будет слишком очевидно, чтобы остаться без последствий.
Впрочем, надо думать, что некоторые результаты всё же будут достигнуты. Например, инициатива Медведева по отмене перехода на летнее время вызвала восторженное одобрение в Государственной Думе, заблокировавшей точно такое же предложение примерно год назад. Законы о регистрации и деятельности политических партий не становятся у нас более демократичными, а выборы более свободными и честными, но зато течение времени будет упорядочено. В том, что касается астрономии, власть проявляет более высокий уровень дееспособности и эффективности, чем в вопросах, затрагивающих политику. Летнее время будет упразднено. И миллионы наших сограждан будут избавлены от необходимости раннего пробуждения, особенно мучительного в сентябре и начале октября, когда несмотря на сокращающийся световой день надо выходить на работу и отправлять детей в школу по «летнему» времени.
Нет, с этим безобразием должно быть покончено!
Я в это верю и очень на это надеюсь.
|
